Современный пролетариат и левое движение

Есть ли в современной России пролетариат и можно ли его считать передовым, революционным классом? Вокруг этих вопросов вот уже много лет не утихают споры в левой среде. Во времена Ленина такого вопроса в принципе не стояло – коммунистическое движение изначально развивалось как выразитель интересов пролетариата. Но существенные изменения в структуре общества, произошедшие в 1990-е годы, с особенной остротой поставили перед коммунистами проблему поиска своей социальной базы. Советский рабочий класс, уже переставший быть пролетариатом в классическом смысле, оказался застигнутым врасплох реставрацией капитализма и неприспособленным к борьбе в условиях разрушения промышленности, массовых увольнений и катастрофического падения уровня жизни. Большинство современных рабочих занято борьбой за физическое выживание, у них нет ни сил, ни времени, ни опыта для того, чтобы отстаивать свои права, не говоря уже об участии в политике. Те же, кто интересуется политикой, зачастую в штыки воспринимают коммунистов и их терминологию, поскольку отождествляют их с прогнившей и предательской верхушкой КПСС.

В силу этих причин КПРФ, РКРП и другие коммунистические партии и организации, возникшие на осколках КПСС в 1990-е годы, оказались оторванными от своей традиционной социальной опоры. Подавляющую часть кадрового состава коммунистических партий до сих пор составляют ностальгирующие пенсионеры или представители интеллигенции. Поэтому вместо классового подхода коммунистами сплошь и рядом эксплуатировалась ностальгия по светлым сторонам советской действительности, характерная для самых широких слоёв населения. В случае КПРФ, надо сказать, до поры до времени этот подход был наиболее успешным.

Но в 2000-е годы многое изменилось. Во-первых, с приходом Путина новая власть сама стала использовать в своих интересах массовые настроения тоски по «великой державе» и в некоторой степени перехватила лозунги у КПРФ. В сочетании с относительной экономической стабилизацией за счёт роста цен на энергоносители это не могло не сказаться на снижении популярности Компартии. С другой стороны, на фоне продолжающего разрушения остатков советской промышленности начался приток в Россию иностранного капитала, которому нужны были рабочие руки. На предприятиях, принадлежащих транснациональным корпорациям, стал формироваться новый рабочий класс, относительно молодой по возрастному составу. «Новый пролетариат» зарабатывает больше, чем рабочий на отечественном предприятии, но и получать хочет больше, сравнивая свою зарплату с доходами своих коллег за рубежом. Именно в этой среде наметился определённый подъём забастовочного движения и стали создаваться независимые профсоюзы (наиболее яркий пример – завод «Форд» во Всеволжске).

Формирующийся в России заново пролетариат по мере своего развития стихийно приходит к необходимости экономической борьбы. Но для того, чтобы коренным образом изменить своё положение в обществе, рабочим нужна своя партия. И вот тут возникает зазор между коммунистами и рабочим движением. Потому что существующие коммунистические организации не хотят или не могут выполнить по отношению к нему свою роль – организовать пролетариат на завоевание им политической власти. Будущее левого движения зависит от того, сумеют ли коммунисты найти подход к новому рабочему классу. Он рождается сейчас «с нуля», без груза прошлых поражений и разочарований. Несмотря на особенности современной эпохи, никакой другой слой общества не может стать авангардом всех трудящихся, поскольку лишь оружие пролетариата – забастовки и другие коллективные действия – представляет собой реальную угрозу благосостоянию правящего класса. Коммунисты должны добиться того, чтобы рабочие не только умели пользоваться этим оружием для выбивания уступок у буржуазии, но и не боялись говорить и думать о диктатуре пролетариата.

М.Арбузов