Кроме этого, по нашим данным в Жанаозене и в Актау под арестом находится несколько сотен рабочих и местных жителей и некоторые вообще без каких-либо обвинений. Аресты «зачинщиков» из числа участников забастовки продолжаются, которым инкриминируются обвинения в участии и организации массовых беспорядков, а отдельным активистам в разжигании социальной розни. По различным сведениям к арестованным применяются пытки и недозволенные методы следствия.
Наиболее жесткое давление было оказана на Розу Тулетаеву, которая имея на руках четверых детей, с самого начала забастовки в ПФ «Озеньмунайгаз» 26 мая, активно участвовала в движении и своим примером и делом сплачивала рабочих. Арестовывали ее сотрудники КНБ, произведя в ее доме тщательный обыск, пытаясь найти «улики». Сейчас ее и Айжангуль Амирову следствие, видимо, попытается сделать главными «разжигателями социальной розни» и иных вымышленных преступлений в рамках того поручения, которое было дано Назарбаевым силовым органам. Параллельно этому идут действия по уничтожению вещественных доказательств, доказывающих участие полиции, ОМОНа и внутренних войск в массовых расстрелов мирных демонстрантов и местных жителей.
Так, у родственников умершего от ран тракториста Базарбая Кенжебаева, с которым взяла интервью корреспондент российской «Новой газеты» Елены Костюченко, была изъята окровавленная рубашка. Тела погибших и умерших от ран некоторым семьям не выданы и в сети появлялись комментарии и информация, что власти различными способами избавляются от трупов. Поэтому Елбасы и понадобилось продлить действие чрезвычайного положения, чтобы подчистить регион от свидетельств преступлений своих подчиненных и представить миру результаты работы собственной государственной комиссии по расследованию причин кровавой расправы. А до 31 января и особенно после выборов 15 января обществу будут представлены «главные заказчики» и «исполнители» «массовых беспорядков».
Поэтому репрессивные органы и форсируют процесс возбуждения уголовных дел и идут аресты, как рабочих, так и политических активистов. Кроме слома воли и нейтрализации рабочих вожаков, надо еще дискредитировать бастующих нефтяников и местных жителей, назвав их «наймитами» «третьих сил», олигархов, зарубежной казахстанской оппозиции и других деструктивных элементов, которые якобы и пожелали организовать «путч». Поэтому, видимо, кроме ареста Айжангуль Амировой и Руслана Симбинова начались выемки видеоматериалов у журналистов интернет портала Стан. ТВ. Надо ожидать после выборов в Мажилис 15 января возбуждения новых уголовных дел в отношении представителей оппозиционных политических партий.
Вместе с этим усилилось давление на юриста профсоюза АО «Каражанбасмунай» Наталью Соколову по месту прохождения ее заключения в колонии города Актау. По определенной информации сотрудники спецслужб требовали от нее и её мужа прекращения деятельности по оправданию и снятию с нее обвинений. В противном случае они намекнули на проблемы, которые могут возникнуть у её несовершеннолетнего сына. Это давление, видимо, связано с приездом в Атырау в колонию, где содержится Наталья Соколова, в и Актау депутата от Левой партии в Бундестаге и инициирования по ее теме новой международной кампании протеста. В этих условиях открытого террора необходимо еще большее сплочение рабочего и социальных движений, да и всей демократической общественности для борьбы с диктатурой!
http://www.socialismkz.info/news/2012-01-12-2128
Елена Костюченко: Жанаозенцы были нацелены на мирные переговоры
Российский корреспондент <<Новой газеты>> Елена Костюченко, находившаяся
в Жанаозене больше двух дней, в интервью радио Азаттык рассказала о
том, что видела в последующие дни после разгона протестующих людей 16
декабря.
<<К УТРУ ТАМ БЫЛО СЛОЖЕНО ЕЩЕ 43 ТЕЛА>>
-- Госпожа Костюченко, по официальной версии, в результате событий в
Жанаозене погибли 16 человек и еще один в поселке Шетпе, больше ста
человек получили ранения. Вы были на месте событий и общались с
жителями, очевидцами. Сколько людей могло погибнуть тогда?
-- Когда я была в Жанаозене, власти говорили об 11 погибших на тот
момент. Кто-то говорил об 11, другие - о 13 погибших. Местные жители
давали абсолютно другие цифры.
Девушка, которая возила тела уже мертвых и раненых с площади до
больницы, а затем до утра 17-го осталась помогать врачам, говорит, что
в морг только до 9 часов вечера привезли 21 тело. Но в 9 часов
работники морга закрыли его на ключ и ушли. И тела начали складывать в
соседнюю комнату, к утру там было сложено еще 43 тела.
Я разговаривала с хирургом-реаниматологом этой больницы. Она говорит о
том, что лично у нее на руках за 16-е число умерло 22 человека. 17-го
числа умер еще один человек.
О количестве раненых тоже абсолютно другие цифры. То есть и врачи и
очевидцы говорят, что к утру 17 декабря раненых было около 400
человек. Людей постоянно увозили в Актау и часть раненых, кто мог еще
ходить, просто не обращалась в больницу. Они старались уехать как
можно дальше от этого города. Также не все родственники отдавали тела
в морг.
Вот поэтому очень сложно посчитать действительное количество погибших
и раненых. И особенно сложно потому, что власти, насколько я знаю, до
сих пор не отдали родным все тела погибших.
<<ОГОНЬ БЫЛ ОТКРЫТ ПО ТОЛПЕ, ГДЕ БЫЛО МНОГО ЗЕВАК>>
-- Госпожа Костюченко, что вам рассказывали о применении оружия в Жанаозене?
- То, что полиция начала стрелять сразу после того, как только
свернула с угла офиса <<Озенмунайгаза>>, по людям, которые просто стоят
и смотрят на горящее здание. Мне эту картину описывали очень многие --
не только те, кто был на площади, но и люди, которые смотрели на
происходящее с окон соседних домов, а также люди, которые просто
проходили мимо в тот момент.
Просто огонь был открыт по толпе, где было очень много зевак. Среди
погибших, абсолютно точно, двое детей -- 10-летний мальчик и девочка
1995 года рождения.
-- Власти Казахстана заявляли, что полицейским и мирным жителям
Жанаозена угрожала опасность от неких зачинщиков беспорядков. Вы в
этом убедились?
-- Нет, не убедилась. Я тоже разговаривала с сотрудниками полиции. Они,
конечно, говорят о том, что толпа начала набрасываться и избивать
мирных жителей, случайных прохожих. Однако ни один очевидец не
подтверждает это.
Никто не подтверждает, что людьми применено какое-то насилие по
отношению к прохожим.
Я разговаривала с огромным количеством людей в Жанаозене. Это не
только бастующие (бывшие нефтяники. - Радио Азаттык), но и владельцы
торговых точек и пострадавшие. Никто не подтверждает, что людьми
применено какое-то насилие по отношению к прохожим.
Был подожжен акимат, да. Было подожжено здание <<Озенмунайгаза>>. Да,
это установленный факт. Но, опять же, если идет поджог здания, нельзя
людей за это расстреливать.
<<19 ДЕКАБРЯ БЫЛО БОЛЬШЕ 800 ЗАДЕРЖАННЫХ>>
-- Госпожа Костюченко, была ли необходимость в введении режима
чрезвычайного положения в Жанаозене?
-- Я могу сказать с точки зрения журналиста: при чрезвычайном положении
крайне сложно работать. Теоретически всё выглядит довольно красиво:
комендантский час с 11 часов вечера до 7 утра, чтобы остановить бои
между молодежью и ОМОНом, досмотр и проверка подозрительных лиц.
Фактически же комендантский час вылился в то, что при мне -- днем --
-- Госпожа Костюченко, как и когда вы попали в Жанаозен?
-- Мы приехали ранним утром 18 декабря. Я летела вместе с коллегами из
второй раз -- имею в виду мужчин, -- уже не отпускали.
Родственники смогли доставить его в больницу лишь 21-го вечером. Ему
диагностировали разрыв кишечника и сделали операцию. Доставили,
видимо, очень поздно. Он умер.
Я не сфотографировала лицо Базарбая. По понятным причинам, хотя там у
него были серьезные повреждения. У меня есть фотографии его спины. С
огромными синяками. По словам его жены, у него были страшные
повреждения в паху. Но он мне, опять же, не показывал: восточный
мужчина все-таки. Базарбай признался, что мочится кровью и что в
первые сутки после полиции откашливал кровавые сгустки. Во время
нашего разговора он несколько раз пытался сесть, но у него не
получалось.
Я сфотографировала его рубашку, в которой он вышел из полиции.
Абсолютно окровавленная рубашка.
Когда мы опубликовали его имя, Генпрокуратура Казахстана заявила о
том, что этот человек якобы стал жертвой массовых беспорядков и что
полицейские его доставили в больницу, предложили ему помощь, а он,
мол, отказался.
Надеюсь, что причину его смерти расследуют объективно и кто-то
все-таки ответит. В том числе и генеральная прокуратура, которая на
весь мир просто лжет. Лжет о смерти человека. Так нельзя. Этот человек
их гражданин, и с ним нельзя так поступать.
<<ПРИМЕР ПОБЕДЫ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ДУХА>>
-- Госпожа Костюченко, эти события в Казахстане для вас были
неожиданностью? Как вы сами восприняли произошедшую трагедию в
Жанаозене?
-- Я не была до этого в Казахстане. Но я никогда не считала Казахстан
<<островком стабильности>>. Моя довольно близкая подруга родом из
Казахстана. Ее рассказы были не о стабильности.
Но, конечно, такого ужаса не ожидала увидеть. Но меня потряс даже не
сам расстрел. Когда летела туда, то уже знала, что там расстреляли
людей.
Меня больше всего потрясло то, что 17-го числа весь Жанаозен вышел на
мирную демонстрацию. В знак того, что готовы на переговоры с властями.
Они вышли на главную площадь. Их было пять тысяч человек, то есть на
две тысячи больше, чем 16 декабря. Они стояли с белыми простынями, на
которых было написано <<Миру мир!>>.
Вот эта нацеленность на мирные переговоры, которую жанаозенцы
показывали в течение семи месяцев и которую сумели показать после той
нечеловеческой бойни, которая произошла на площади, она меня абсолютно
потрясла.
Когда семь месяцев продолжается мирный ненасильственный протест -- это
просто удивительно. Когда люди, у которых погибли родные и близкие, в
которых стреляли, которые пережили страшную ночь с 16-го на 17-е, на
следующее утро всем городом выходят на мирную демонстрацию... Я не
знаю, это какой-то абсолютный пример -- я не люблю возвышенных слов --
победы человеческого духа.
Я желаю всем казахам, всем жанаозенцам огромного мужества, сил всё это
пережить и добиться правды.
-- Спасибо за интервью, госпожа Костюченко.
Беседовал Султан-Хан АККУЛЫ
