Приморские партизаны - свой способ борьбы

Дело приморских партизан получило широкий общественный резонанс в интернете.  Кто-то восхищается этими ребятами, кто-то обвиняет их во всех грехах. Официальные СМИ о них предпочитают скромно помалкивать. Власти невыгодно поднимать эту тему, ведь основная часть наших граждан поддерживает ребят и сочувствуют им.

В продолжение этой непростой темы хотим представить вашему вниманию  два материала, в которых сами участники рассказывают о некоторых подробностях этого приморской истории, и тех пытках и издевательствах, которым они подвергались и подвергаются со стороны "правоохранительных" органов.

Наша капиталистическая власть пытается представить ребят террористами, убийцами и монстрами, обвиняет их в клевете на добропорядочных сотрудников полиции, честным трудом заработавших на многомиллионные дворцы и дорогие машины.

У нас же нет никаких оснований не доверять показаниям "партизан" хотя бы потому, что их пока никто не уличил во лжи, да и реалии современной жизни таковы, что подобное сплошь и рядом происходит везде. А вот стоит ли доверять нынешней власти и ее приспешникам в погонах и судейских мантиях, которые насквозь пропитаны ложью и обманом, на которых кровь, страдания и смерть сотен тысяч невинных людей, это еще большой вопрос.

Молодые ребята из небольшого дальневосточного города, видя тот беспредел, который при попустительстве власти творят в их городе люди, обязанные блюсти закон, пытаются как-то им противостоять. Сначала они действуют законно, однако осознав, что закон у нас только для избранных, они вынужденно переходят к другим методам борьбы - ведь капиталистическое государство не оставляет иного выхода тем, кто не согласен безропотно подчиняться и терпеть издевательства. Чтобы остановить распространение наркотиков, уносящих жизни и здоровье близких им людей, чтобы бороться с теми, кто ради собственного обогащения идет по трупам, люди вынуждены нарушать закон. Но ребята понимают, что это неправильно - они не хотят нарушать закон, но сама капиталистическая система не оставляет им иного выбора - ее закон изначально несправедлив. Капиталистическая система изначально устроена так, что правый всегда станет виноватым, а истинно виновный - всегда выкрутиться.

Ребята понимают, что одни не должны угнетать и эксплуатировать других, подсаживать людей  на иглу, унижать их морально и физически, принуждать за копейки работать 24 часа в сутки. Ребята хотят справедливости в обществе и поэтому выбирают свой путь, пытаясь сломать эту порочную систему хотя бы в своем небольшом городке.

Так ли уж они неправы? И неправы ли вообще?

Приморский партизан Алексей Никитин. "Три дня меня здесь просто убивали". Тюремное интервью.

14 июня  http://starshinazapasa.livejournal.com

Во Владивостоке начался суд над «Приморскими партизанами» Нам удалось передать вопросы находящемуся в СИЗО предполагаемому участнику группы Алексею Никитину и получить от него ответы. Естественно, источник и канал передачи вопросов и получения ответов я раскрывать не буду.

Формально Алексей Никитин в группировку не входил. По версии следствия, в сентябре 2010 года он был свидетелем убийства «партизанами» четверых наркоторговцев, но своевременно не сообщил о преступлении. Сами «партизаны», сознавшись в нападении на сотрудников милиции, отвергают свою причастность к убийству наркоторговцев, заявляя, что с ними расправились милиционеры.

Я не знаю, причастен или не причастен Никитин к тем деяниям, которые ему инкриминируют. Исследовать доказательства и определять степень виновности или не виновности того или иного лица должен суд. Я также не собираюсь давать моральную или правовую оценку, равно как и обвинять или оправдывать Алексея Никитина. Я просто приведу его речь, без комментариев и купюр. Как портрет страны и времени, в котором мы живем.

Полагаю также, что прокуратура обязана заняться проверкой изложенных Никитиным фактов и дать им свою оценку. Особенно тех, что касаются выращивания конопли и наркоторговли сотрудниками Кировского ОВД, а также пыток в ОРЧ-4 г. Владивостока. Все фамилии указаны. По словам Никитина, все эти сведения он приводил в своем заявлении, но оно исчезло из дела.

Ассоциация адвокатов России за права человека взяла дело Никитина под свой общественный контроль. Представлять его интересы согласился московский адвокат Евгений Архипов.

Судить будет суд присяжных.

Читайте

- Алексей, расскажи, что там происходит у тебя…

- С 2007 года пошло всё это вот от сотрудников милиции. Они занимались непосредственно наркобизнесом, вырубкой леса, продажей наркотиков. Конопли, изготовлением мака. Мы им мешали, потом начали их плантации конопли сжигать, то есть конкретно мешать их бизнесу. Потом уже, в 2009 году, начали завозить героин в Кировский район, это непосредственно все сотрудники Кировской милиции. Фамилии: Лекарев Валерий, Соболев Евгений, Храпов, Черешов… Прокурор крышевал, прокурор Лавкин (или Лапкин – неразборчиво), это следственный комитет при прокуратуре по городу Лесозаводску. Кировский район, это курортная зона и плюс Лесозаводск и Лесозаводский район, вот там эта банда курировала это всё дело, и плюс наркоконтроль города Лесозаводска, это всё в одном… И плюс их рабочие, это такие же молодые парни, как мы. Они занимались выращиванием, культивировали её, всё такое, и продавали, а милиция крышевала и помогала - перевозку делала в город Владивосток, занимались уже наркобизнесом. У простых оперативников дома стоимостью 20 миллионов рублей, шикарные кортежи автомобилей самых навороченных…

- А вы стали выступать открыто?

- Да, мы начали препятствовать, к нам начали обращаться жители Кировского посёлка, женщины, у которых дети приходили домой или обкуренные химкой этой, или обдолбленные героином. Когда в 2009 году поступил героин от сотрудников милиции, когда начали продавать - вот эти, у нас по делу которые идут, четыре трупа, - непосредственно они продавали детям героин от сотрудников милиции. У нас имелись видеозаписи, которые доказывали их вину, милиция приезжала к ним, прямо на видеокамеру было заснято, как они мешки с коноплёй им передавали, как передача осуществлялась наркотиков, то есть это всё было. Когда у нас забрали компьютеры, это всё куда-то исчезло…

- Компьютеры забирали, когда обыск был, когда вас уже задержали?

- Да, когда обыск был, они зачистили всё. Не знаю, можно где-нибудь забрать наши компьютеры, тогда можно найти компромат на сотрудников милиции. Непосредственно в деревне Марьяновка находится огромный терем начальника Кировской милиции, стоимостью 30 миллионов рублей, вокруг этого дома квадроциклы всякие, а вокруг деревни растут плантации конопли, гектары, по всему Кировскому району. Тут в деревню только въедешь, сразу окружат на джипах, на кроссовых мотоциклах, с рациями, и скажут: «ты чего сюда приехал?». Все отлажено у них, по всему району гектарами растут плантации, а сейчас уже и героин пошел…

Местные жители запуганы, они пишут на прокуратуру, на Кировский отдел милиции, а заявления никуда не уходят. Вообще никуда. Даже не принимаются. Если сделать опрос жителей Кировского, там просто даже не примут заявлений, они всё расскажут, как оно происходит. Приходишь с заявлением, его или при тебе рвут, или ты его просто съедаешь, или просто тебя посылают куда подальше…

- ФСБ имеет к этому какое-то отношение?

- ФСБ-шники, это люди, которые уже при должностях каких-то, которые не смогут сказать «иди подальше с заявлением» - тогда берут заявление и отказ пишут, а ФСБ-шник, который там находится в Кировском районе, который следит за Кировским районом - у него жена Игнатенко, которая там по делам несовершеннолетних - он так же всё это покрывает. Он с ними в одном деле. Там до того всё отлажено… Нераскрытые убийства, их там более десяти, их никто не раскрывает, о них уже забыли, их выгодно не раскрывать, потому что это все там, кто приехал - из бандитов, из мирных граждан, я не знаю, но это дело сотрудников органов власти. Им невыгодно было, что эти люди приехали в посёлок Кировский, и их просто устранили, и всё, а теперь дела до сих пор висят там не раскрытые. Так же было в 2009 году убийство Новосёлова, его расстреляли возле подъезда. Он вышел из тюрьмы - до этого занимался наркобизнесом - вышел и опять начал себе возвращать бизнес, его взяли и расстреляли около дома. Много таких смертей у нас. Кого избили в милиции, избитого - в канаву, и всё, он умер, только это ничего не раскрыто. Вот у Савченко, который сидит, один из «партизан», у него брата забили до смерти в милиции, он умер там.

- А тебя прессовали там, задерживали?

- Меня вообще там на протяжении, не знаю, пяти лет убивали в этой милиции Кировской… Дехан (Плехан, Плеханов?- неразб) Олег, приезжал такой, начальник милиции Дальнереченска, он тоже там крутится. Когда всё это происходило, 29 июля 2010 года я явился сам в прокуратуру Кировского района с заявлением непосредственно обо всём этом, заявление содержало текст - чем занимаются сотрудники правоохранительных органов, то есть донести всё до власти. Мне сказали: «подожди секунду, ну там, минут 20, сейчас приедут сотрудники города Уссурийска для более тщательного опроса». Я пришёл туда в прокуратуру, у меня есть много свидетелей, приехали сотрудники ОРЧ-4, надели мне без разговоров наручники, увезли, три дня меня никто не мог найти, я три дня ночевал в отделе ОРЧ-4. Ещё до этого, когда всех искали, меня задерживали, избивали, Олег вот этот вот избивал, после этого в больнице лежал… Писал неоднократно, всё это возвращается в Кировский отдел милиции, оттуда идёт отказ в возбуждении уголовного дела …

- Тебя пытали, когда задерживали?

- Они меня вообще избивали конкретно. Вот когда меня сюда привезли во Владивосток - 29 июля 2010 года, когда я пришёл в прокуратуру Кировского района чтобы подать заявление, меня оттуда в три часа дня забрали ОРЧ-шники - привезли сюда во Владивосток, по дороге избивали, в Уссурийск ещё завезли на часик, избили конкретно, а когда сюда привезли, подняли на 9 этаж на Карбышева 4, на 9 этаже в кабинете… Зафиксировали наручниками, и всё, после этого надевали пакет на голову, я курил тряпку через противогаз, то есть мне надели противогаз, в шланг напихали тряпки, подожгли. Я астматик, я ни разу в жизни не курил, и меня вот этой тряпкой пытали, я этой тряпкой дышал на протяжении трёх дней…

Я все фамилии, всё знаю. Это были непосредственно ОРЧ-шники: Шашков Сергей, Резников Максим – это два ОРЧ-шника города Уссурийска, потом города Владивостока: Кудашов Алексей, это Незавитин - Евгений или Сергей его зовут, потом Шулуканов (Силиканов? – неразб), его звать как меня. Непосредственно Кудашов там самый такой, который конкретно убивает. Если ты не соглашаешься с их позицией обвинения, которую они тебе заставляют подписать, ты им говоришь, рассказываешь: вот так вот сотрудники Кировского района делали, а они говорят: ты нам не неси тюрю давай, вот так подпишешь, так и будет. Типа нам невыгодна позиция, чтобы мы говорили о правоохранительных органах плохо… Они били, избивали, пытали, на шпагат меня сажали – разорвали мышцы на ногах. Меня там просто убивали три дня. Просто убивали… Чтобы я подписал то, что им выгодно.

- А дату помнишь?

- Это было 29 июля 2010 года, когда меня забрали в Кировске, и вот 29, 30 и 31 июля я находился в ОРЧ-4, ночевал там на полу, пристёгнутый к батарее. У меня было только три часа отдыха, то есть я мог поваляться, отойти от ударов, от мешка на голове, от тока, от этого всего, всего три часа было… После продолжались опять пытки. Всю ночь я орал там. Меня ставили на окно на колени, говорили: ты сейчас улетишь, как и все остальные, кто отсюда падали, и мы спишем… И твоя жена, мы ей тоже накидаем – а она на тот момент беременна была – мы ей тоже накидаем, и она всю жизнь будет винить тебя.

- А кто конкретно это говорил?

- Кудашов Алексей говорил. Кудашов. Он сотрудник ОРЧ-4 города Владивостока. Непосредственно во всём этом участвовал ещё Гривня (Гривный? – неразб), он находится – следственный комитет города Владивостока. Он знает обо все этих пытках. Также там есть ещё такой Миляев – начальник ОРЧ-4, который, когда мы активно начали писать жалобы, заявления на них, что нас избивают, убивают, - они привозят нас в ОРЧ-4, дают нам наши же жалобы, которые мы из СИЗО отправляли, и говорят: с чем ты будешь их есть, с майонезом или кетчупом?

Я пытался вызвать врачей, мне не давали. Моя мама стояла под окнами сутками. Они предоставили своего адвоката, который не объяснял мне ничего - ни прав, ничего, он пришёл, ему говорят: подпиши, он где-то расписался и ушёл, я его знать не знаю, он у меня побыл три дня… А у меня уже был мой адвокат, нанятый моими родителями, то есть мой адвокат настоящий стоял под окнами, его не пускали. А на данный момент сейчас в деле имеется запись, как меня задерживали. Я живу в Кировке, а задержан во Владивостоке в тапочках и шортах, в отделе ОРЧ-4, в три часа ночи! Типа я сам пришёл туда и 31 числа задержан был, это как вообще понимать? Мне при свидетелях молча надели наручники и увезли, в Кировке 29 числа, а я задержан якобы 31 числа в отделе ОРЧ-4 на 9 этаже!

- То, в чем вас обвиняют, ваши действия - были направлены против бандитов в погонах, которые торговали наркотиками?

- Да, а теперь… Мы писали на них, что они наркотиками занимаются, доказательства предоставляли, теперь они вот это всё делают на нас – типа мы бандиты, типа мы наркотиками занимались. Ни разу никто не курил и не пил, спросите любого в Кировке, к нам все положительно относятся. Там у нас спортклуб был, «Патриот», в котором мы тренировались, его закрыли, чтобы не было спортсменов больше в Кировке, чтобы лучше наркоту скупал народ. Мы против наркотиков, а теперь из нас делают наркоманов, теперь на нас всё это льют, Аврора Римская (старший помощник руководителя следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по Приморскому краю – А.Б) чушь такую несёт, мы там - бандиты, мы – наркоманы. Мы единственные были, кто могли встать и возразить им. А теперь мы сели, а там…

- После этих трех дней в ОРЧ-4 тебя пытали?

- Да, пытали после этого. На протяжении года меня возили в ОРЧ-4, меня пытали здесь, и непосредственно СИЗО в этом тоже принимало участие… Я в карцерах пробыл больше четырёх месяцев, водой со шлангов поливали, это никому нет дела. Я просидел в первом блоке два года, там грибок этот черный… Я астматик, два года сидел там, а сейчас его закрыли, как не подлежащий содержанию человека. Там ужас, там все течет, там водопады со стен. Там говно течет, канализации нет. Непосредственно на днях меня перевели на подвал. Теперь я сижу на подвале. После спецблока мне здесь условия кажутся нормальными… Сейчас не холодно, так как на улице не холодно, а было холодно, да. Окна не закрываются до конца. Я один сижу, я до сих пор в одиночке сижу. Не раз были комиссии, много-много раз приходили, уполномоченный по соблюдению законности в исправительных учреждениях приходил из прокуратуры. Я жаловался, говорил им всё. Все, что они сделали, это один раз убрали прогулочный дворик.

Заговорил второй приморский партизан

20 июня http://obkon.ucoz.com

После первого интервью с Алексеем Никитиным , Ассоциации адвокатов России «За права человека» удалось выйти на связь еще с одним «приморским партизаном» - Александром Ковтуном.

Ковтун входил уже непосредственно в группу «партизан», был в квартире во время её штурма. Теперь он также заговорил.

В своем интервью Александр Ковтун рассказывает непосредственно о штурме, о гибели Сладких и Сухорады, детально описывает пытки и способы добычи показаний в ОРЧ-4, также с фамилиями и номерами кабинетов, а также рассказывает о своих мотивах, о том, как формировалось их дело, как туда отбирались факты и каким образом проводятся "проверки" по обращениям о пытках.

Напомню, что Алексею Никтину, после его интервью, стали угрожать высокопоставленные сотрудники УФСИН, требуя письменно отказаться от своих слов. Отказываться они не собираются.

Ситуацией с пытками в ОРЧ-4 г. Владивостока заинтересовался Верховный комиссар ООН по правам человека.

Способ передачи вопросов и получения ответов, естественно, также не раскрывается.

Читайте.

- Александр, как прошло твое задержание?

- Меня не били. Когда задерживали, во время штурма, только СОБР протащил по ступенькам, там ссадины только остались, и все. Потом я десять дней сидел на ИВС, там не трогали. А потом, когда сюда во Владивосток привезли, на централ, на СИЗО – все, отсюда начали уже на Карбышева возить. Тогда уже долбили конкретно.

- Как именно?

- Ну как обычно – пакеты в основном. На растяжку. По яйцам бьют. Противогаз. Током пытали. Ну, пакеты в основном. На руки, под наручники, подкладывают шапку, шерстяное что-нибудь ложат - специально , чтобы кожу не содрать, чтобы следов не осталось, и все: руки за спину, наручники застегивают , кидают тебя на пол, ноги между застегнутыми руками заводят, чтобы ты не мог шевелиться, и все. И второй садится тебе на спину – на ноги – и пакеты начинают надевать. Если прокусываешь первый пакет, то надевают сразу два. И два, и три надевают, если первый успеваешь прокусить. И в живот тебе бьют, и по яйцам – чтобы воздух весь из тебя вышел. И все. Одна схема. В сейфах у них всегда пакеты есть и шапки.

- Это где было?

- На Карбышева. Девятый этаж. Тридцать третий кабинет – где меня в основном били, это тридцать третий. И еще тридцать четвертый, а напротив - кабинет Кудашева, тридцать пятый кажется (Алексей Никитин также называет этот адрес и эту фамилию в числе пытавших его сотрудников ОРЧ – А.Б)

- А что там, на Карбышева?

- ОРЧ, оперативно-розыскная часть. Раньше было ОРЧ-4, а сейчас переименовали. Потому что все начали писать, все СИЗО начало писать, что там избивают, пытают. Якобы прошла проверка, и ОРЧ-4 закрыли, а открылось ОРЧ номер 1. Но работают там все те же, кто работал в ОРЧ-4. Просто номер поменяли. Тупо переименовали просто, и все.

- А что от тебя хотели?

- Ну, как… Там много чего. Там столько трупов на нас вешали. Не знаю, по-моему, всё, что есть в Кировском районе - на нас вешали. Новоселова (наркоторговец, застрелен – А.Б) на нас вешали, пропавших без вести на нас вешали, нашли кого-то с пробитой головой… И пытали – сознаешься, не сознаешься. Женщину технаря у нас убили заточкой – вот за это долбили конкретно. Ну и непосредственно по делу по нашему, какие эпизоды: говори вот так и вот так. Начинаю давать показания – они меня на Карбышева везут: давай показания вот так и вот так.

- А что там у вас в Кировске творилось? Какие ты показания давал?

- А что там, до сих пор, наверное… Не знаю как сейчас, как шум поднялся, затихли, наверное. А так - до сих пор все продолжается, мы вон недавно говорили с молодёжью, до сих пор там ихние лазают. Торгуют наркотой, а менты их прикрывают. Ушаков (Уполномоченный по правам человека в Приморье – А.Б) сказал, что это все вранье.

Как они проверку проводили? Я скажу, как они по мне проверку проводили. По факту моего обращения. Меня били на Карбышева, били-били, потом выбили явку. На этот же день приходит ко мне адвокат, снимает меня на видео – в СИЗО – где я говорю, что из меня выбили явку с повинной, что так и так. Её на следующий же день из дела выкидывают – допрашивают просто в качестве свидетеля и все, из дела исключают.

Мол, при штурме она переговоры вела, два слова там. То есть два месяца её держали как адвоката, пока с меня явку не выбили, а как выбили – её технично убирают. И всовывают мне своего адвоката. Ментовского. И все. Она выкладывает в интернет это видео, где я говорю, что меня пытают. Меня привозят на Карбышева… Привозят меня на Карбышева, и говорят: «Сейчас приедет следователь с прокуратуры, ты ему скажешь, что никто тебя не бил. Что это твоя форма защиты, адвокат так тебе насоветовал». Я говорю: «Да, хорошо». А сам думаю – сейчас следователь приедет, я по-другому все скажу.

Приезжает следователь. Заходит в кабинет. Я пристегнут к этим же ментам, на которых я на видео давал объяснение. Эти же менты меня вывозят на это же Карбышева, и там же проводят проверку по фактам моего избиения. Сам факт того, что тебя привозят на Карбышева … Без адвоката, без ничего, ты там один весь день с ними, с операми с этими, к шести часам приезжает только следователь – и там весь день с тобой что хочешь могут делать. Могут связать просто скотчем, кинуть в угол, и ты весь день валяешься там на полу. Как тряпка какая-то. Или бить. Вот такая вот проверка.

- Получается, Ушаков врет?

- Конечно, врет. Никакой там проверки не проводилось. У нас с Кировска люди ждут проверки – они сами готовы дать показания. Никто не приезжает, никому это не надо. Меня ж, говорю, вывезли туда – я пристегнут наручниками к ментам, которые меня и били. Приходит следователь, приходит адвокат этот ихний ментовский. Следователь: «Вот, появилось в сети интернет такое видео, где ты говоришь, что тебя били. Был такой факт?» Я говорю: «Да, был». Ну, надеюсь. Все таки следователь. «И кто тебя бил?» «Да вот» - прям пальцем показываю. Рядом со мной сидят. Кивают, чтоб я ничего не говорил.

Говорю: «Вот этот, вот этот, и еще двоих здесь нету. Но если их всех здесь построить, я их покажу. Я их помню». Они давай мне смеятся прям в лицо, следователь и вот эти вот. «Ты что, - говорит, - смеёшься? У нас с Москвы приказ, ты что, не понимаешь, чего ты трешь? Ладно, мы, наверное, выйдем». И они уходят – следователь с адвокатом. И меня давай дальше долбить. Заставлять писать опровержение. Вот это и была проверка.

- Сухорада и Сладких действительно с собой покончили?

- Сладких – да. Покончил с собой точно. А Сухорада – никто не видел. Экспертиза сказала, что да, он покончил с собой. Что пуля, калибр изъят - 7,62, и что он с ПК застрелился. Но там дом наш обстреливали с автоматов, там тот же калибр, 7,62. Так что точно не ясно. Николаев вот говорит, что никаких спецсредств не применялось, а по телевизору показывают – я смотрю же телевизор – все стены в дырах.

В деле фотографии есть: на полу там кучи пуль лежат, там вся хата расстреляна. Соседей показания есть, девушки – она к окну подошла, они давай по окну стрелять, её чуть не застрелили. А когда ментов опрашивали – там всего несколько пуль нашлось, хотя там весь дом расстрелян. Ну, там таких моментов в деле столько, что я не знаю…

- Какая мотивация у вас была? Что вы хотели?

- Да какая мотивация… Не знаю, довели уже просто. Ничего не меняется, наркотой вон барыжат. У нас в стране как был беспредел, так и остался. У меня не поменялось отношение к сотрудникам милиции, что они, мол, лучше начали работать. Че-то переименовали там. Все то же самое. Вон на днях, буквально две недели назад, у нас побили пацанов молодых.

Бывший сотрудник милиции, из-за которого у нас там все и началось. И который торгует до сих пор. Он ушел из милиции, сейчас он адвокат. Сломали челюсть одному, второму тоже синяков наставили. Они пошли снять побои, подать заявление. Им пришел отказ. Легкая тяжесть здоровью, уголовное дело не заводится. Челюсть сломал, а они говорят – легкая тяжесть.

- Фамилия его как, этого милиционера?

- Безугленко. Руслан. И он также живет. Там домина такая – оперативник простой – шикарный дом. Жирует. Там столько фактов на нем. Как он пьяный сбивал народ – пацан инвалидом остался - а потом задним числом сделал угон машины, хотя все свидетели его видели. Макей – у него пластина железная в голове стоит, так его там били. Вот этот вот Бизон со своими. Там столько просто фактов…

- А люди в Кировске вас поддерживают?

- Те, кто знает ситуацию, да. А в основном народ как планктон же, понасмотрятся телевизора. Наслушаются. Что мы там наркоманы, то-сё. Наше дело-то на чем создано? На тех показаниях, которые они с нас повыбивали. Я, например, ни разу еще не дал показания, где все было бы реально, как есть. Общая картина – да. Но мотивы нам не дают сказать. Почему все началось, с чего все началось. Кто виноват. Я следователю говорю, что вот так и так. Он: это к делу не относится. Давай по факту: «напали на сотрудников милиции с целью завладения оружием». Ты ему одно говоришь, он другое пишет. Даже если ты с адвокатом с хорошим, не факт, что ты добьешься… На Карбышева с адвокатами не возят же. Вот взять этот журнал из СИЗО – там написано, кого и когда возили.

- После первого интервью ситуация изменилась как-то?

- У нас в СИЗО тишина. А на Карбышева… Возят туда людей. Это хорошо еще здесь начальство в тюрьме поменялось. Раньше здесь так давили… Меня привозили в четыре часа ночи с ОРЧ и в семь утра я уезжал обратно. Я не спал. Если я не уезжал, меня просто в отстойник спускали, где ни руки помыть, ни в туалет сходить, и сидишь там до ночи. Совместно действовали. Так изматывали морально и физически… Из хаты в хату кидали . Шмоны специально делают, чтобы на тебя зеки злились.

И сейчас нам уже говорят местные блатные: вот тут началось, сейчас будут шмоны из-за того, что вы качаете… То есть менты к ним подошли уже, сказали. А они к нам, буквально вчера-позавчера: давайте, отказывайтесь от своих заявлений. То есть уже даже с помощью зеков давить начали.

http://rotfront.su/