Резонанс
Лучшее
Обсуждаемое
-
-
+18
+
+

Диалектика Гегеля и марксизм

ПОИСК МАТЕРИАЛОВ
Установите Flash Player и/или разрешите в браузере JavaScript, чтобы включить видео.
Опубликовано:  03.04.2012 - 15:51

Увлекательно и вместе с тем глубоко научно профессор М.В. Попов показывает, что душой марксизма является разработанная Гегелем диалектика, делающая марксизм мощным оружием в современной жизненной борьбе.

Лекция на философском факультете СПбГУ.

Добавить комментарий (всего 7)

Спасибо товарищу Попову, за то что он призвал молодёжь читать классиков материализма. Хотелось бы у него спросить, что он подразумевает под заявлением, что в 1961 году диктатура пролетариата в СССР была отменена? Я сам, конечно пытаюсь разобраться, на сколько хватает времени. Я считаю, что если идея возникла, то существовали противоречия, которые эта идея должна была разрешить. Выходит, что в 1961 году КПСС отказалась от идеи - диктатуры, что она признала классы и отказалась от коммунизма?

Обращаюсь ко всем.Покавы вы не перестанете учиться коммунизму ( марксизму ) по лекциям профессоров Попова,Бузгалина,Кагарлицкого и т.д. и не возмете в руки работы Маркса, Энгельса и Ленина,вы никогда не поймете марксизм и никогда не поймете причины поражения Великой Октябрьской Революции.

"Мой диалектический метод не только в корне отличен от гегелевского, но представляет его прямую противоположность. Для Гегеля процесс мышления, который он превращает даже под именем идеи в самостоятельный субъект, есть демиург [творец, созидатель] действительного, которое составляет лишь его внешнее проявление. У меня же, наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней. Мистифицирующую сторону гегелевской диалектики я подверг критике почти 30 лет тому назад, в то время, когда она была еще в моде. Но как раз в то время, когда я разрабатывал первый том «Капитала», крикливые, претенциозные и ограниченные эпигоны, задающие тон в современной образованной Германии, усвоили манеру третировать Гегеля, как некогда, во времена Лессинга, доблестный Моисей Мендельсон третировал Спинозу, а именно - как «мертвую собаку». Я поэтому открыто заявил себя учеником этого великого мыслителя и в главе о теории стоимости местами даже кокетничал характерной для Гегеля манерой выражения. Мистификация, которую претерпела диалектика в руках Гегеля, отнюдь не помешала тому, что именно Гегель первый дал исчерпывающую и сознательную картину ее общих форм движения. У Гегеля диалектика стоит на голове. Надо ее поставить на ноги, чтобы вскрыть под мистической оболочкой рациональное зерно.В своей мистифицированной форме диалектика стала немецкой модой, так как казалось, будто она прославляет существующее положение вещей. В своем рациональном виде диалектика внушает буржуазии и ее доктринерам-идеологам лишь злобу и ужас, так как в позитивное понимание существующего она включает в то же время понимание его отрицания, его необходимой гибели, каждую осуществленную форму она рассматривает в движении, следовательно также и с ее преходящей стороны, она ни перед чем не преклоняется и по самому существу своему критична и революционна. Полное противоречий движение капиталистического общества всего осязательнее дает себя почувствовать практическому буржуа в колебаниях пробегаемого современной промышленностью периодического цикла, апогеем которых является общий кризис. Кризис опять надвигается, хотя находится еще в своих подготовительных стадиях, и благодаря ширине своей арены, благодаря интенсивности своего действия он вдолбит диалектику даже в головы выскочек новой священной прусско-германской империи".К.Маркс "Капитал",т.1,Послесловие ко второму изданию.

К.Маркс "Нищета философии",т.4,стр.129-133

"Но раз мы упускаем из виду историческое развитие производственных отношений, для которых категории служат лишь теоретическим выражением, раз мы желаем видеть в этих категориях лишь идеи, самопроизвольные мысли, независимые от действительных отношений, то мы волей-неволей должны искать происхождение этих мыслей в движении чистого разума. Как порождает эти мысли чистый, вечный, безличный разум. Каким образом создает он их. Если бы мы обладали неустрашимостью г-на Прудона по части гегельянства, то мы сказали бы, что разум различает себя в самом себе от самого себя. Что это значит. Так как безличный разум не имеет вне себя ни почвы, на которую он мог бы поставить себя, ни объекта, которому он мог бы себя противопоставить, пи субъекта, с которым он мог бы сочетаться, то он поневоле должен кувыркаться, ставя самого себя, противополагая себя самому же себе и сочетаясь с самим собой: положение, противоположение, сочетание. Говоря по-гречески, мы имеем: тезис, антитезис, синтез. Что касается читателей, незнакомых с гегельянским языком, то мы им сообщим сакраментальную формулу: утверждение, отрицание, отрицание отрицания. Вот что значит орудовать словами. Это, конечно, не кабалистика, не в обиду будь сказано г-ну Прудону, но это язык этого столь чистого разума, отделенного от индивида. Вместо обыкновенного индивида, с его обыкновенной манерой говорить и мыслить, мы имеем здесь не что иное, как эту обыкновенную манеру в чистом виде, без самого индивида. Надо ли удивляться тому, что в последней степени абстракции, - так как мы имеем здесь дело с абстракцией, а не с анализом, - всякая вещь представляется в виде логической категории. Надо ли удивляться тому, что, устраняя мало-помалу все, составляющее индивидуальную особенность данного дома, отвлекаясь от материалов, из которых он построен, от формы, которая составляет его отличительную черту, мы получаем, в конце концов, лишь тело вообще; что, отвлекаясь от границ этого тела, мы имеем в результате лишь пространство; что, отвлекаясь от измерений этого пространства, мы приходим, наконец, к тому, что имеем дело лишь с количеством в чистом виде, с логической категорией количества. Абстрагируя таким образом от всякого предмета все его так называемые акциденции, одушевленные или неодушевленные, человеческие или вещественные, мы имеем основание сказать, что в последней степени абстракции у нас получаются в качестве субстанции логические категории. Так, метафизики, воображающие, что, производя эти абстракции, они занимаются анализом п что, все более и более отрываясь от предметов, они приближаются к предметам и проникают вглубь вещей, - эти метафизики по-своему правы, говоря, что вещи нашего мира представляют собой всего лишь узоры, для которых канвой служат логические категории. Тем-то и отличается философ от христианина, что христианин знает лишь одно воплощение Логоса, вопреки логике; у философа же нет конца этим воплощениям. Удивительно ли после этого, что все существующее, все живущее на земле и под водой может быть сведено с помощью абстракции к логической категории, что весь реальный мир может, таким образом, потонуть в мире абстракций, в мире логических категорий. Все существующее, все живущее на земле или под водой существует, живет лишь в силу какого-нибудь движения. Так, движение истории создает общественные отношения, движение промышленности дает нам промышленные продукты и т. д. Как посредством абстракции мы превращаем всякую вещь в логическую категорию, точно так же стоит нам только отвлечься от всяких отличительных признаков различных родов движения, чтобы прийти к движению в абстрактном виде, к чисто формальному движению, к чисто логической формуле движения. II если в логических категориях мы видим субстанцию всех вещей, то нам не трудно вообразить, что в логической формуле движения мы нашли абсолютный метод, который не только объясняет каждую вещь, но и включает в себя движение каждой вещи. Об этом абсолютном методе Гегель говорит следующим образом: «Метод есть абсолютная, единственная, высшая, бесконечная сила, которой никакой объект не может оказывать сопротивление; это есть стремление разума обрести п познать самого себя в каждой вещи» («Логика», т. III ). Если всякая вещь сводится к логической категории, а всякое движение, всякий акт производства - к методу, то отсюда само собой следует, что всякая совокупность продуктов и производства, предметов и движения сводится к прикладной метафизике. Г-н Прудон пытается сделать для политической экономии то же, что Гегель сделал для религии, права и т. д. Итак, что же такое этот абсолютный метод. Абстракция движения. Что такое абстракция движения. Движение в абстрактном виде. Что такое движение в абстрактном виде. Чисто логическая формула движения пли движение чистого разума. В чем состоит движение чистого разума. В том, что он полагает себя, противополагает себя самому себе и сочетается с самим собой, в том, что он формулирует себя как тезис, антитезис и синтез, или еще в том, что он себя утверждает, себя отрицает и отрицает свое отрицание. Каким образом разум делает так, что ои себя утверждает или полагает в виде той пли другой определенной категории. Это уж дело самого разума и его апологетов. По раз он достиг того, что положил себя как тезис, то этот тезис, эта мысль, противополагаясь сама себе, раздваивается на дае мысли, противоречащие одна другой, - на положительное и отрицательное, на «да» и «нет». Борьба этих двух заключенных и антитезисе антагонистических элементов образует диалектическое движение. «Да» превращается в «нет», «нет» превращается в «да», «да» становится одновременно и «да» и «нет», «нет» становится одновременно и «нет» и «да». Таким путем противоположности взаимно уравновешиваются, нейтрализуют и парализуют друг друга. Слияние этих двух мыслен, противоречащих одна другой, образует новую мысль - их синтез. Эта новая мысль опять раздваивается на две противоречащие друг другу мысли, которые, в свою очередь, сливаются в новый синтез. Этот процесс рождения создает группу мыслей. Группа мыслей подчиняется тому же диалектическому движению, как и простая категория, и имеет в качестве своего антитезиса другую, противоречащую ей группу. Из этих двух групп мыслей рождается новая группа мыслей - их синтез. Как из диалектического движения простых категорий рождается группа, так из диалектического движения групп возникает ряд, а диалектическое движение рядов порождает всю систему в целом. Примените этот метод к категориям политической экономии, и вы получите логику и метафизику политической экономии...". "Итак, по мнению Гегеля, ime, что происходило, и все, что происходит еще в мире, тождественно с тем, что происходит в его собственном мышлении. Таким образом, философия истории оказывается лишь историей философии - его собственной философии. Нет более «истории соответствующей порядку времен», существует липть «последовательность идей в разуме». Он воображает, что строит мнр посредством движения мысли; между тем как в действительности он лишь систематически перестраивает и располагает, согласно своему абсолютному методу, те мысли, которые имеются в голове у всех людей".

«Э. Терре*, СУДЬБЫ ДИАЛЕКТИКИ» («Курьер ЮНЕСКО», 1990, №6, * – Высшая Школа социальных наук, Париж). Без комментариев. «В конце XVIII века, когда Г. В. Ф. Гегель впервые заявил о себе, философская мысль находилась под значительным влиянием Канта. Он оставил ниву философии разделённой: граница пролегла между субъектом и объектом. Преодоление этого разрыва рассматривалось тогда в качестве основной задачи философии. Кроме того, субъект раздваивался на эмпирический индивид и трансцендентальное «Я», относящееся к формальным предпосылкам сознания, которые организуют научный опыт, а объект делился на явление и непознаваемую «вещь в себе». Что же касается человеческого поведения, то здесь наблюдается конфликт между необходимостью и свободой воли, а с этической точки зрения – между понятиями долга и счастья. -- На каждом из указанных уровней Кант выстраивает по два полярных понятия, по два элемента, между которыми, казалось бы, невозможно никакое единство. Таким образом, философам последующих поколений предстояло восстановить утраченную гармонию и примирить противоположности, выделенные Кантом. -- Метод Гегеля заключался в том, что он принял антагонизм как внешнее проявление существующей реальности и видел в восстановлении единства будущую необходимость. Он ввёл понятие времени в отношения субъекта и объекта, разума и реальности. В результате они перестали рассматриваться как статичные, установленные раз и навсегда самой «природой вещей». К ним начали подходить с точки зрения развития, в ходе которого оба противоположных понятия взаимоизменяются и взаимопреобразуются. -- В целом описываемый Гегелем процесс включает в себя три основные стадии. На первой Абсолютная Идея раскрывает своё содержание в области чистой мысли, конкретизирующейся в восходящих категориях – ничто, бытие, становление, количество, качество, мера, – классификация и анализ которых составляют задачи логики. -- На второй стадии Абсолютная Идея отрицает самоё себя, становясь вещью, действительностью, природой. Таким образом, природа есть не что иное, как материализовавшаяся идея, значит она в принципе познаваема, однако как таковая она – «вещь в себе» – слепая, глухая и немая. Следовательно, Абсолютная Идея переходит в инобытие. -- Наконец, на третьей, заключительной стадии Абсолютная Идея вновь возвращается к себе, не утрачивая при этом свой объективный характер. На этой стадии возникает понятие истории, которую можно представить как процесс самореализации Мирового Духа в объективном мире. Таким образом, развитие – это переход от абстрактного к конкретному, который осуществляется на основе выявления и разрешения противоречий. В предисловии к «Философии права» Гегель утверждает, что всё реальное рационально и всё рациональное реально. (АБСОЛЮТНОЕ ЗНАНИЕ – ЦЕЛЬ ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ): По Гегелю, каждый период истории соответствует одной из стадий выявленного им процесса, одной из фаз движения, в ходе которого Абсолютный Дух реализуется в объективном мире, подчиняя его своим законам. Таким образом, Гегель убеждает нас в целостности каждого исторического периода. Эта целостность развёртывается через дух народа (Volksgeist), то есть национальный дух, который, в свою очередь является производным Мирового Духа (Weltgeist) на определённом этапе его развития. Дух народа проявляется во всех институтах и видах деятельности, характерных для данного исторического периода: политике, религии, экономике, искусстве. Все они несут на себе его отпечаток. Поэтому любую эпоху можно представить как «выражение всеобщности», где все элементы, взаимно отражаясь, характеризуют единое целое. -- Безусловно, исторические достижения каждого народа различны. На каждом этапе та или иная нация играет ведущую роль, подавая пример другим; она становится как бы эталоном, позволяющим судить, насколько уровень других народов отвечает требованиям исторического развития. -- Вместе с тем любая из выявленных таким образом «всеобщностей» является временной, она непременно должна исчезнуть, уступив своё место другой. Объясняется это тем, что тайный механизм Мирового Духа ни на мнгновение не прекращает свою подспудную работу. И пока Абсолютный дух не полностью реализовал себя в объективном мире, пока существуют ещё области естественной или общественной жизни, где царят хаос и смятение, он не знает покоя. Таким образом, он сам подрывает основы собственных построений, поскольку они, выполнив свою прогрессивную роль, могут впоследствии превратиться в препятствие на пути дальнейшего развития. -- Движение, которое совершает Дух, постоянно отрицая собственные творения, осуществляется посредством мысли и деятельности людей, хотя они и не осознают этого. Гегель называет это «хитростью Мирового Разума», позволяющей ему использовать для своих целей субъектов, которые убеждены в том, что действуют по собственной воле. -- Построенная на этой основе философия истории имеет ряд особенностей. Прежде всего, это философия прогресса, поскольку она целенаправленна и движется к торжеству разума и духа или, по Гегелю, к абсолютному знанию. Кроме того, это диалектическая философия: каждая ступень общественног развития носит преходящий характер, поскольку внутренние противоречия неизбежно ведут к кризису и переходу на новую ступень. И наконец, это философия необходимости, признающая единственную цель исторического индивида, будь то отдельная личность или целый народ: осуществление требований Мирового Разума, соответствующих данному историческому моменту, без каких либо попыток обогнать это движение, остановить его или повернуть вспять. Великие люди (Юлий Цезарь, Наполеон Бонапарт) и великие народы (древние греки, немцы Пруссии) обязаны своей судьбой именно тому, что сумели почувствовать эти требования, взять их за основу и тем самым внести свой вклад в поступательное движение к торжеству Духа. -- Наиболее сложным и спорным является у Гегеля понятие абсолютного знания. Достижение его знаменует конец истории. Но что это – неясная перспектива, нечто вроде второго пришествия Христа или речь идёт о каких-то более конкретных близких сроках, которые должны уже сегодня служить ориентиром в деятельности людей? Похоже, у Гегеля не было однозначного ответа на этот вопрос. Он то восторгался империей Наполеона, то превозносил прусскую конституционную монархию, считая и ту и другую высшим достижением истории. -- Именно отношение к абсолютному знанию обусловило размежевание в рядах последователей Гегеля. Одни из них, считая что Абсолютный Дух уже завершил путь своего развития, становились ревностными хранителями установленного порядка. Другие без труда доказывали, что в реальной политической и социальной жизни Духу по-прежнему противостоят хаос и насилие, и, стало быть, историческое развитие продолжается. Это была позиция левых или младогегельянцев, ярчайшим представителем которых был молодой Маркс. (МАРКС: ОТ АБСОЛЮТНОЙ ИДЕИ К КЛАССОВОЙ БОРЬБЕ): Марксистское учение в значительной степени опирается на гегелевскую философию. Маркс взял у Гегеля основное – его диалектическую теорию, рассматривающую историю как целенаправленный процесс, имеющий начало и конечную цель. Движущая сила этого процесса овладевает объективной реальностью, подчиняя её своим законам. Всё происходит поэтапно, причём каждая новая ступень представляет собой шаг к достижению конечной цели. Но то, что было прогрессивным вначале, впоследствие становится помехой развитию, которую необходимо устранить, дабы продолжать поступательное движение. -- Единственное, что изменил Маркс в гегелевской схеме – это природа силы, дающей импульс движению вперед. Для Гегеля такой силой была энергия, имманентно присущая Абсолютной Идее и позволяющая ей постоянно выходить за свои рамки. За это Маркс обвинил Гегеля в идеализме, утверждая, что двигателем истории является не абстрактный динамизм идеи, а потребности и воля отдельных личностей и классов. ..." Пропустим колонку с изложением всем известных тезисов Манифеста. Последние два абзаца: "... Предлагая свою трактовку движущей силы истории, Маркс изменяет и характер необходимости. По Гегелю, она абстрактна, а следовательно, неподвластна воздействию внешних факторов. Утверждая, что движущей силой исторического развития является человеческая деятельность, Маркс невольно допускает возможность случайности. Коллективное действие предполагает наличие высокой сознательности и организованности, но не исключает и просчётов. Иначе говоря, развитие можно направить по другому пути, а значит будущее никоим образом нельзя предопределить заранее. -- Теоретическое наследие Гегеля и опыт общественного развития оказали немалое воздействие на марксистскую мысль, заставив её вернуть категории необходимости должное значение. Это заслуга Энгельса и теоретиков II и III Интернационала. В результате на смену свободной воле пришла неизбежность. История предстала чередованием способов производства, ведущим к бесклассовому обществу. Тем не менее можно говорить о новаторстве и ценности учения Маркса в целом.»

Диалектика не всегда является подходящим инструментом. Иногда надо применять триалектику, иногда квинтолектику. Диалектика является частным случаем мультилектики