Таня Неймейер: "Врагов надо казнить. Что еще с ними делать?" Часть 1

“Де Фолкскрант», Нидерланды, 17е ноября 2012

Таня Неймейер (34 года) десять лет назад вступила в ряды колумбийских партизан. Сегодня она впервые дает подробное интервью о своей жизни - журналисту «Фолкскрант» Роберту-Яну Фриле, с которым Таня знакома еще со студенческих лет, со времени учебы в университете Гронингена. Да, она все еще любит лакрицу[1] и хотела бы приехать в Нидерланды ненадолго, но она чувствует себя как дома в атмосфере жесткой доктрины военизированного марксизма.

Таня Неймейер встает из-за столика в «Траттория Марака», прощаясь; cигарета уже у нее в руке. Вторник в Гаване, чуть позднее 8 часов вечера, и у Тани сейчас расстроенное лицо, каким оно бывало нередко за эти прошедшие в беседе с ней 2 часа. То же самое было и в понедельник - в течение тех 6 часов, что мы говорили.

- Я устала от того, что все время от меня ждут оправдывания, - говорит она, - Важно, чтобы вы понимали, почему мы взялись за оружие, и что в Колумбии идет война. А на войне гибнут люди. И да, иногда совершаются ошибки.

В течение этих двух дней Неймейер, родившаяся в Денекампе средняя из 3 дочерей в семье, была полна огня, рассказывая о своей жизни в рядах партизан FARC, в которые она вступила в 2002 году. Это были долгие, утомительные беседы, и всякий раз, когда мы останавливались, чтобы передохнуть, вопросы начинала задавать она. В особенности вопросы о Нидерландах. Она прочитала книгу Мартена Ван Россума «Почему рассержен гражданин?”[2] и хочет узнать, что происходит в политической жизни ее родной страны, как ощущается в повседневной жизни экономический кризис.

Она крайне удивлена таким интересом СМИ к ее персоне. Все хотят знать о ней все, даже «Viva[3]” прислала список вопросов в Гавану. Таня отмахивается от слухов о том, что она является возлюбленной команданте Ивана Маркеса. Сплошное вранье. «Я хотела бы, чтобы больше внимания уделялось тому, в каких условиях живут люди. Разве это не намного важнее, чем говорить обо мне?”

Когда она начинает рассказывать о боевых буднях партизан, которым приходится постоянно менять свое расположение и каждые 3 дня разбивать лагерь в новом месте, ее глаза сияют. Она говорит, что стала намного лучше понимать, как устроен мир, с тех пор, как прослушала курс марксизма, который ее организация в обязательном порядке устраивает для всех партизан. Такого же энтузиазма она полна, когда рассказывает о контактах с местным населением в областях, где активно действуют партизаны, особенно с бедными крестьянами.

Это от их имени FARC ведет партизанскую борьбу с колумбийским государством в течении уже почти 50 лет (с 1964 года). Гражданская война, которая начиная с 80-х годов - когда начали сказываться в качестве катализатора огромные доходы, полученные от торговли кокаином- выявила худшие черты в обеих воюющих сторонах. Каждый день в войне гибнут мирные люди.

Каждый раз, когда я задаю вопрос на эту тему, атмосфера разговора портится. Иногда Таня смотрит на меня удивленно: откуда берется такое невежество, такое отсутствие знаний о происходящем в Колумбии и такое безмерное непонимание происходящего? Она несколько раз упрекает меня в том, что я понятия не имею о степени манипуляций в средствах массовой информации, которые в Колумбии находятся преимущественно в руках экономической и политической элиты.

А иногда она смотрит на меня тем самым, обиженным взглядом. »Мы хотели бы, чтобы не было войны, чтобы не было жертв, чтобы нам не приходилось бродить по горам. Но если мы прекратим борьбу, что останется на долю народа? Он утонет в нищете и страданиях.»

И она выходит за дверь - чтобы вернуться в тщательно охраняемый жилой комплекс, где она вместе с еще 29 партизанами ожидает начала мирных переговоров с колумбийским правительством, которые начинаются на днях в кубинской столице…

Гронинген

В последний раз я видел Неймейер в конце августа 2001 года, когда мы мыли посуду на кухне студенческого общежития в Гронингене. Будучи лучшей подругой моей соседки, она частенько заходила к нам. Она тогда уже побывала в Колумбии и намылила шею мне, студенту журфака, объясняя, как действуют на практике манипуляции в СМИ.

И вот теперь, спустя 11 лет, в 9 утра в понедельник в Гаване она подъезжает к двери на белом миниавтобусе «Мерседес», за рулем которого сидит шофер кубинских органов госбезопасности. Она сидит на переднем сиденье, а сзади - Камилла и Ширли, два товарища, которых она обещала взять с собой. Неймейер одета в зеленые брюки, белую блузку с длинным рукавом, на ее плечах - зеленый шерстяной платок.

Чуть позже мы уже сидим в небольшом ресторанчике на Малеконе. Камилла и Ширли открывают свои компьютеры, чтобы немного поработать. Их совершенно не интересует наш разговор, который, кстати, проходит на испанском языке. Неймейер по-прежнему прекрасно говорит по-голландски, но когда речь идет о партизанах, ей легче выражать свои мысли на испанском языке.

Вовсе не годы, проведенные в движении сквоттеров в Гронингене, привели ее к партизанам. Глаза Тане открыли 2 события во время ее первой поездки в Колумбию, на стажировку в 2001 году.

Первым шоком для нее стало посещение трущоб в городе Перейра. Ее руководитель сказал, что им надо будет вернуться до 9 часов вечера, потому что после этого люди ложатся спать. «Когда я спросила местного жителя, почему они так рано ложатся спать, он ответил мне, что того, кто выйдет на улицу поздно, могут принять за преступника, и его могут пристрелить парамилитаристы. В Колумбии это называется «социальные чистки».

Следующим шоком стало посещение столицы, Боготы. Однажды в субботу Таня сначала посетила Сьюдад Боливар - бедный квартал на юге города. После этого ее отвезли в Центро Андино - шопинг-центр для столичной элиты на севере города. Контраст был невероятен.

Она углубилась в изучение истории страны, нашла в Колумбии нужные контакты и легко вступила в ряды партизан. «Мне стало ясно, что демократия в Колумбии существует только на бумаге. Это и по сей день остается так.»

Первоначально в качестве активистки она собирала в Боготе различную повседневную информацию. Ее работа в дорогостоящей языковой школе служила ей прикрытием. Потом Таня участвовала в терактах - среди прочего, закладывала взрывные устройства в автобусное депо и в магазин местного богатея. По ее словам, взрывы эти обошлись без жертв и были совершены в знак протеста.

Когда в 2003 году члены ее городской ячейки подверглись арестам, Таня выбрала продолжение борьбы в джунглях, с автоматом в руках. Ее с первых же дней окрестили боевым именем Александра, и она и до сих пор так подписывает свои электронные письма. Камилла и Ширли называют ее Оланда[4]. Так что воспоминания о родной стране никогда не покидают ее, а иногда ее преследует и ностальгия. «Я бы хотела приехать туда недельки на две, чтобы посмотреть, как идут дела.»

Но она твердо решила оставаться в Колумбии, в рядах FARC и продолжать борьбу за социальную справедливость. Неймейер не задумывается о возможной политической карьере в том случае, если мирные переговоры увенчаются успехом. «Я буду делать то, что будет нужно. Для FARC, для Колумбии, для народа.»

- Что ты приехала делать в Гаване? Некоторые полагают, что FARC использует тебя - западную умную красноречивую женщину, знающую, как вести речь с СМИ, - для улучшения собственного имиджа.

- Мне неприятно слушать, когда кто-то говорит о том, что я якобы составляю часть какой-то стратегии FARC в отношении медиа. Мы хотим, чтобы нам дали слово. До настоящего времени нам приходилось пользоваться только альтернативными СМИ, которые не читает большинство людей.

- Но твой приезд на Кубу был заснят на видео. Ты давала пресс-конференцию вместе с одним из самых высокопоставленных командиров FARC. С твоими коллегами такого не было…

- Колумбийское правительство всячески затрудняло мое участие в мирных переговорах и мой приезд сюда, и мы хотели показать всем, что я сюда наконец-то добралась.

- FARC был создан в 1964 году. За что вы боретесь сегодня?

- Вам до сих пор еще не ясно, что FARC взялся за оружие для защиты части населения, которая всегда подвергалась невероятному угнетению и издевательствам. Прошло почти 50 лет, времена меняются, но эксплуатация продолжается. Мы считаем себя вооруженной политической партией. Наше учение базируется на марксизме-ленинизме. Вот за какие идеи мы боремся. Мы хотели бы радикальных реформ, но для них в нынешней обстановке нет места. В настоящий момент мы решаем, как мы можем принять участие в политическом процессе. Об этом, среди прочего, пойдет речь на переговорах.

Когда Тане сообщили, что она поедет на Кубу, она не спала целую ночь. Ей пришлось добираться пешком до места отправки - через джунгли. Она сдала автомат и форму на хранение коллеге и была доставлена вертолетом на аэродром, откуда чартерным самолетом вылетела в Гавану. Общество Красного Креста выступило гарантом ее безопасности.

Несмотря на предыдущие неудачи, ожидания в отношении нынешнего мирного процесса умеренно-позитивные. FARC не выражает своих наиболее эктремистских требований, а правительство кажется готовым к реформам. Обе стороны останутся в Гаване на ближайшие месяцы, и сколько продлятся переговоры, трудно пока сказать. Так что Тане пришлось пока поменять джунгли на город. «Я не знаю, сколько это продлится. Я научилась не заглядывать далеко в будущее.»

Распорядок дня Тани не поменялся. Сегодня она встала в 4 часа утра. В джунглях она в это время выпивает свою первую чашечку кофе («Для партизана это святое!»). После этого она вместе с коллегами проверяет состояние окопов, потом следует завтрак, а потом зачитывается распорядок дня. Спустя 10 лет Неймейер все еще guerrillera в рядах FARC,- простой солдат. Это означает, что у нее есть определенный круг заданий на день. «Мы все питаемся, значит, мы все должны работать.»

Время от времени ей приходится готовить обед или отправляться с ножом в джунгли за бананами. От последнего занятия у нее остался шрам на пальце на левой руке.

С улыбкой Таня вспоминает о том, что в джунглях она часто теряет направление - что делает ее неподходящей кандидатурой в команданте. Но недавно ее включили в состав Международного Комитета FARC, который поддерживает контакты с внешним миром и также действует как своего рода отдел по связям с общественностью. Сидя в шалаше из веток, Неймейер переводит заявления руководства FARC. Также с недавних пор она занимается работой над видео по истории создания FARC, которые она переводит и озвучивает на английском.

Она говорит, что описать свой типичный день ей трудно. «В один день я занимаюсь вырубкой джунглей, в другой - участвую в работе финансовой комиссии, а в третий - в работе комиссии по образованию.»

В 11:30 партизаны обедают, а в 5 часов вечера ужинают. Меню почти каждый день одно и то же - рис, фасоль и то или иное тушеное мясо. Если есть возможность, говядина или свинина. Если нет, обезьяны или тапиры. День завершается «культурным часом». «Мы обсуждаем новости или смотрим фильм и обсуждаем увиденное.»

До того, как публикация ее найденных дневников сделала Таню известной на весь мир в 2007 году, она регулярно общалась с местным населением. Но после этого она общается в основном только с партизанами, чтобы не подвергать себя еще большей опасности. Когда ей задают вопрос, в какой части Колумбии она воюет, Таня смеется: “Спрашивать у партизана, где он воюет - это все равно, что спрашивать у голландца пин-код от его банковской карточки!»

- Ты так рассказываешь о своей жизни среди партизан, что совсем не чувствуется, что это война. На вашем музыкальном видео вы тоже такие все веселые…

- Такие мы и есть. Если не быть веселым, то просто этого не выдержать. В самые трудные минуты мы шутим больше всего!

(окончание следует)

Перевод с нидерландского Ирины Маленко.

Часть 2