Таня Неймейер: "Врагов надо казнить. Что еще с ними делать?" Часть 2

“Де Фолкскрант», Нидерланды, 17 ноября 2012

Таня Неймейер (34 года) десять лет назад вступила в ряды колумбийских партизан. Сегодня она впервые дает подробное интервью о своей жизни - журналисту «Фолкскрант» Роберту-Яну Фриле, с которым Таня знакома еще со студенческих лет, со времени учебы в университете Гронингена..

- Но вы воюете с настоящей армией. В этой войне гибнут люди.

- Я участвовала в боях, но сейчас я этим не занимаюсь. Однако под бомбардировки мы попадаем часто. Они стали гораздо интенсивнее, чем когда я только присоединилась к отряду. Если мы знаем, что нас собираются бомбить, то мы целую ночь лежим в траншеях. Чтобы предотвратить осколочные ранения и контузии.

Неймейер безошибочно описывает самолеты противника. «Супер Тукано» издает звук, напоминающий большого комара и сбрасывает прицельные бомбы. Эта бомбардировка сопровождается звуком, похожим на вылетание пробки из бутылки. После этого у тебя есть 5 секунд, чтобы нырнуть в окоп. «Кафир» по звуку напоминает громкое шипение телевизора. Когда джунгли бомбит он, у тебя есть больше времени для того, чтобы укрыться, но это самые тяжелые бомбы, которые на вооружении у колумбийской армии. «Когда я после такой бомбардировки пришла к Моно Хохою[1], я шаталась, как пьяная. У меня болело все тело, и я почти оглохла. От этого мне дали лекарство.»

- В твоих найденных армией дневниках выражаются сомнения в отношении FARC, а в твоих письмах бывшему другу, которые тоже были найдены и опубликованы, ты постоянно пишешь, что тебе грустно…

На ее лице появляется улыбка, как часто бывает во время нашей беседы, когда я чего-то не понимаю.

- В моих дневниках нет никаких сомнений по поводу FARC. Есть различие между мотивацией и боевым духом. Иногда у меня бывают тяжелые дни. Да, в моих дневниках была критика в адрес FARC. Я и не утверждаю, что наша организация идеальна. Иногда не хватает гармонии. Тогда к нам присылают лектора, который учит нас поведению. А иногда некоторые командиры начинают проявлять буржуазное поведение. Тогда их отправляют на другую работу.

- FARC известен тем, что нарушителей дисциплины строго наказывают, а дезертиров расстреливают. Тебя это никогда не пугало?

- Один раз, когда я тайком позвонила домой, меня наказали. Мне пришлось рыть выгребную яму длиной метров в 30 и написать 20 страничек о своем проступке. Мы- армия, а в армии должна быть дисциплина. Но тот, кто дезертирует - предатель.

- Ты когда-нибудь присутствовала при казни?

- Нет. Но я слышала о них.

- Ожесточилась ли ты за эти годы?

- Мы, партизаны, - «крепкие орешки» снаружи, но человечные и мягкие внутри. Мне до сих пор тяжело вспоминать о Мариане Паэс. Мы жили бок о бок, она была для меня как родная мать. Ей было под 50, и у нее были красивые седые волосы. В последний раз я видела ее в 2007 или 2008 году. Колумбийская армия говорит, что она погибла при бомбежке, но на самом деле ее схватили, пытали, а когда поняли, что она ничего не расскажет, то ее убили.

- Как ты справляешься с такого рода потерями?

- Мы организуем своего рода поминки. А вообще-то наш девиз - вместо минуты молчания почтим память наших товарищей борьбой на всю жизнь! Этим все сказано.

Во время нашего разговора Таня много курит и перебирает большие пальцы на руках. Однако не похоже, что это у нее от напряженности, хотя она и следит за своим словами. Услышав нечаянный вопрос, ответ на который мог бы выдать важную информацию о FARC, она на несколько секунд задумывается. Несколько раз она отвечает мне фразой: “ Об этом лучше не говорить.»

Спустя 2 часа с начала разговора она устала. Во время обеда Таня разговаривает с Ширли и Камиллой об их приключениях в Гаване. Они смеются, вспоминая как вчера журналист узнал на улице команданте Ивана Маркеса, и как тот безуспешно притворялся, что это не он.

Таня рассказывает также, что из Гаваны она впервые за много лет может звонить домой родным. Они несколько раз за эти годы считали ее погибшей, а тут вдруг она взяла да и позвонила им! С тех пор звонки стали регулярными. Таня не потеряла от этого голову. Она не чувствует необходимости говорить о своей личной жизни. «Это приятно - звонить домой, но в партизанском отряде с нами происходили такие неожиданные вещи, что меня после этого совсем не удивляет, что я наконец-то могу поговорить с родными.»

После обеда снова перекур. И только после этого мы продолжаем беседу.

- Насколько вас поддерживает местное население? Судя по опросам, не больше 1-5%.

- Да уж, представьте себе журналиста, который появляется в нашей глуши и спрашивает крестьян: «А Вы поддерживаете FARC?”! Конечно, никто не посмеет сказать этого вслух, опасаясь преследований властей.

Только если будет заключен мирный договор, и FARC сможет принять участие в выборах в 2014 году, станет ясно, какой поддержкой он пользуется на самом деле. В последний раз эта организация принимала участие в выборах в 1986 году, под именем Union Patriotica (Патриотический Союз). ПС получил тогда 4,6% голосов.

После этого первого умеренного успеха членов партии регулярно вырезали парамилитаристы, при поддержке колумбийских властей. Драма ПС для Тани- еще один аргумент в пользу вооруженной борьбы. «Это совершенно очевидно показало, что легальные пути в политической жизни для FARC отрезаны.»

- Как вы в качестве политической партии относитесь к инакомыслию? В тех областях, где действуют партизаны, люди боятся выступать с критикой FARC.

-Мой опыт говорит о том, что они выступают с критикой, и причем перед нами самими[2]. Иногда они говорят нам: мы не хотим с вами связываться. Мы принимаем это. Но есть разница между людьми, которые просто не хотят связываться ни с нами, ни с парамилитаристами, ни с властями и теми, кто помогает властям и парамилитаристам. Такие люди должны исчезнуть из нашей области.

По официальным данным, в Колумбии сегодня насчитывается 4 миллиона беженцев. Вина за положение большинства из них лежит на парамилитаристах, которые разоружились только на бумаге. Но и FARC приложил к этому свою руку.

Таня говорит, что не может прокомментировать каждый отдельный случай, обстоятельства которого ей неизвестны. «Но наша политика ясна: мы нападаем на армию, полицию и государственную инфраструктуру…. Но если кто-то является нашим врагом, практически всегда следует его казнь. А что еще прикажете делать с врагами?  Перевоспитывать?”

ВТОРАЯ ВСТРЕЧА

На нашу вторую встречу с Таней вместе пришел товарищ Хуанчо. Он говорит по-испански так быстро, и Таня шутит, что его даже среди партизан никто не понимает.  Сама она чувствует себя не очень хорошо: она не привыкла ездить на машине, и ее укачивает. Но есть и другая причина: “C вашим братом-журналистом постоянно приходится быть в напряжении. У меня такое чувство, что за каждую оговорку СМИ готовы нас линчевать.»

Она ест лазанью и выпивает стакан красного вина. Повторяется то же, что было во время нашей первой встречи - когда речь идет о повседневной жизни партизан, Таня полна энтузиазма. С теплом говорит она о бедных крестьянах и о том, как FARC cтарается им помочь. Но каждый вопрос, содержащий критику, она воспринимает как удар в лицо. «Внутри наших рядов мы все понимаем, как действовать в борьбе, что делать, чего не делать, что сделано не так. Никогда не бывает нужды постоянно оправдываться.»

- Готова ли ты попросить прощения у ваших жертв? Это, кажется, будет одним из важнейших требований к FARC в обмен на амнистию.

Она смотрит на меня с возмущением.

- Есть пословица - «народ сам знает, кто его палачи.» Правительство пытается создать образ злодеев из тех, кто на самом деле является жертвой.

- Может быть, ты знаешь не обо всем, что творит FARC?

- Я понимаю, что ты хочешь сказать: “Ах, бедная девочка, она продолжает верить, что все это сделал не FARC!” Внутри FARC существует система регистрации боевых акций. Таким образом мы в курсе всего, что происходит по стране.

- Иногда появляются сообщения от людей, которые говорят: “На руках Неймейер - кровь!» Что ты об этом думаешь?

- Экскурсовод в музее Хосе Марти на днях рассказал нам, что Марти всегда говорил: “Я хороший человек, и будучи хорошим человеком, я буду умирать, лицом к Солнцу.» Это все, что я хочу сказать.

-То есть, если ты борешься за благую цель, то тебе не в чем себя упрекнуть?

- Мне нет нужды оправдываться. Наша борьба справедлива. Мы на войне.

- Неужели все так просто?

После небольшой паузы Таня подыскивает слова и наконец отвечает мне:

- Иногда ты смотришь на меня так, словно я спустилась с другой планеты. Для меня все, о чем идет речь, настолько логично, что я просто впадаю в отчаяние, когда я вижу, что ты этого не понимаешь.

Перевод с нидерландского, с небольшими сокращениями Ирины Маленко

[1]  Луис Суарес (Luis Suárez), он же Моно Хохой (Mono Jojoy), он же Хорхе Брисеньо (Jorge Briceño), возглавлявший боевое крыло FARC- непосредственный командир Тани, убит в 2010 году.

[2] Мой опыт тоже говорит об этом - я знакома с женщиной, сына которой убил один из местных командиров FARC по ошибке. Она дошла до команданте Рауля Рейеса (это было за несколько лет до его гибели) и добилась военного трибунала партизан  над тем командиром (прим. переводчика)

Часть 1